В работе любого учителя, педагога, директора образовательного учреждения случались случаи неприятного общения с родителями учеников. Конечно, такие ситуации возможны и по вине учителя, но есть ситуации, когда конфликты происходят в силу особенностей характера или плохого настроения самих родителей, они сами провоцируют конфликты, не отказываются построить конструктивный диалог, угрожают, пишут необоснованные заявления в вышестоящие инстанции и т.д.
Такие ситуации явно негативно сказываются на работе и отдельных учителей, и коллектива в целом: это способствует понижению самооценки учителя, снижению работоспособности, усилению конфликтов внутри коллектива, а также конфликту «учитель — директор», когда учитель не видит поддержки в лице директора. И директору несладко: с одной стороны родитель с угрозами, с другой — педагог, член коллектива, которого он должен защитить, но который, в принципе, прошел курс психологии и конфликтологии и знает несколько приемов работы на предотвращение конфликта.
О том, уже шла речь на нашем сайте, а как же быть с «неадекватами», с явно необоснованными требованиями, хамоватыми, грубыми людьми?
Как правило, «неадекваты» — «профессиональные» скандалисты : они могут из любой ситуации раздуть скандал, выведя из равновесия любого человека. Таким людям нравятся «бурные эмоции», они намеренно провоцируют собеседника. В такой ситуации главное: не поддаваться, определить для себя, что человек добивается только скандала и «переключить» внимание с него на что-либо иное. При общении с таким человеком действует только одно правило : отвечайте спокойно, вежливо, с достоинством и не повышая голос, лучше говорите общие фразы и ни в коем случае не оправдывайтесь ни в чем. Как только «неадекват» поймет, что вы не станете его жертвой, он успокоится и начнет вести себя по-другому. Возможно, вы сможете обсудить насущные дела, а лучше перенести нормальный диалог на другое время. В школе с такими родителями говорить не тет-а-тет, а когда рядом коллега или администратор.
Как реагировать на бурный выплеск эмоций родителя?
- Не перебивайте. Молча, с улыбкой выслушайте все, что вам говорят. Не принимайте эти слова близко к сердцу: просто слушайте и иногда поддакиваете, переспрашивайте, ваша поза должна быть «открытой»: не скрещивайте руки, смотрите в лицо. Это поможет вам понять претензии родителя, а он сам, после того, как выговорится, успокоится.
- Выскажите свое понимание и сожаление в его ситуации, дайте понять, что вы в целом на стороне родителя, ребенка, что вы желаете им блага. Если вы действительно в чем-то виноваты и признаете это, скажите вслух, извинитесь. Если вы считаете требования и претензии необоснованными, то дождитесь, когда родитель успокоится и, или доведите диалог до конца, или предложите встретиться в другое, более удобное для вас и родителя время, например, в кабинете директора или в учительской.
Но есть и другое мнение:
«Попускать такое отношение — значит, просто лелеять их (неадекватов) паранойю и дурные мысли. То есть нарушается баланс между получением и отдачей. Ведь если подумать — мы, принимая подобное поведение и мирясь с ним, просто перекладываем чужой воз на свои плечи. Просто посчитать, сколько терпения и нервов стоит просто привести такого человека в чувство, выслушивать нелепые придирки…До какой грани возможно терпеть подобные издевательства?»А как считаете вы?
Заповедь любви к врагам есть только в христианстве
Мы часто сталкиваемся со злой человеческой волей, которая не имеет ничего общего с Божьей. Войны, революции, гонения на Церковь, поругание святынь. Почему же принято говорить: «На всё воля Божья»? И что делать верующему - смиряться с чужой злой волей, утешаясь тем, что её допускает Сам Бог, или пытаться ей активно противодействовать?
Борис Д.
Отвечает настоятель храма свв. бесср. Космы и Дамиана в Шубине протоиерей Александр Борисов:
Вопрос о зле - один из самых трудных и в то же время самых важных для каждого человека. В нашей главной молитве «Отче наш» есть слова: «…да будет воля Твоя и на земле, как на небе…» Это просьба о том, чтобы здесь, на земле совершалась ВОЛЯ БОЖИЯ, а не наша злая, человеческая воля. Естественно, мы просим о том, чего ещё нет в полной мере. То есть в земной жизни проявляется как Божия воля, так и воля человека и других живых тварей. Бог даёт Своему творению свободу, причём тем большую, чем выше уровень организации тварного существа.
- Эту свободу человек может употребить против Бога? Опасный дар…
Мне вспоминается письмо человека, осуждённого за жестокое убийство. Сидя в камере смертников, он задал Богу вопрос: «Господи, если Ты есть, скажи, почему я совершил это убийство?» И услышал внутри себя явственный ответ: «Потому что ты свободен выбирать между добром и злом». Он спрашивает ещё: «Зачем мне эта свобода, если она привела меня в камеру смертников?» И слышит ответ: «Без свободы ты не был бы человеком».
В самом деле, без свободы выбора наши поступки были бы лишь вынужденными рефлексами, не имели бы никакой нравственной ценности. Не было бы зла, но не было бы и добра. Не было бы нравственного усилия, никаких чувств, симпатий, любви и т.д. Одни лишь рефлекторные ответы на внешние раздражители. Человек перестал бы быть личностью, образом и подобием Божиим. Он превратился бы в благочестивый автомат.
Так что, когда мы говорим, что «на всё воля Божия», то имеется в виду, что по Его воле мы получили свободу выбирать между добром и злом. А то, что мы выбираем зло вместо добра, - это уже выбор нашей, человеческой воли. Мы в этом виноваты, а не Бог.
- И Бог никак не противостоит злой человеческой воле?
Мы верим, что Бог даже самое ужасное зло может обратить в добро. За Распятием следует Воскресение. Бог побеждает зло врагов Иисуса Христа не тем, что карает Его палачей, а тем, что воскрешает Своего Сына! Так и за каждым злом, которое совершается в мире, следует победа Бога, которая нам не сразу и не всегда видна.
Так, смерть мучеников подчёркивает их нравственный подвиг, силу их веры, их мужество, их упование на Бога и тем самым служит вдохновляющим примером, поддерживающим целые поколения христиан.
Это не значит, что мы всегда должны уступать злу. Иногда приходится прибегать к насилию, защищая ближнего, слабого, своё Отечество. Ибо в этом случае уступка злу породила бы ещё большее зло. Но всё это становится необходимостью лишь тогда, когда мы защищаем других людей. Но даже Петра, взявшегося за меч, чтобы защитить Учителя, Иисус остановил: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26, 52-54).
- Как определить, когда следует активно противостоять злу насилием, а когда смиряться?
Чтобы в каждом конкретном случае делать правильный выбор, нам и дано Евангелие, которое нам необходимо читать и перечитывать, пропитывать себя его духом. Нам следует хорошо знать историю Церкви, особенно первых трёх веков её существования, когда безоружное христианство завоевало могущественную Римскую империю, проливая только свою кровь и никогда - чужую.
Мы призваны помнить, что сопротивление злу силой - это скорее исключение, а не правило: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас…» (Мф. 5, 43-48).
Нравственные заповеди христианства во многом схожи с нравственными нормами других религий. И только слов «любите врагов ваших» мы не найдём нигде, кроме христианства.
В том же наставляет нас в своих Посланиях и святой апостол Павел: «Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло» (1 Фес. 5, 15), «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. …Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим. 12, 19-21).
В уже гораздо более близкое к нам время словами молитвы Оптинских старцев мы просим Господа научить нас «молиться, верить, надеяться, терпеть, прощать и любить». Христианство - это не религия слабых, как думают некоторые, не тёплая печка для стариков, а жизнь, требующая великого мужества и веры, путь за Господом Иисусом Христом, который сказал о Себе: «Я есть путь и истина и жизнь».
Михаил Устюгов
- Они несовершенны: родители – обычные люди, которые дали нам любви столько, сколько смогли.
- Мы не обязаны оправдывать все их ожидания... как и они не исполнят всех наших желаний.
- Принимая своих родителей, мы получаем возможность жить в мире с самими собой.
Казалось бы, мы давно уже выросли, выстроили нашу взрослую жизнь и даже сами стали родителями. Но удалось ли нам до конца разобраться с давними детскими обидами, которые так нарушают порой наши отношения с самыми близкими для нас людьми?
«У меня замечательная мама, – рассказывает 37-летняя Юлия. – Она любит меня, беспокоит-ся о том, чтобы я была счастлива. И я не понимаю, почему меня обижает, а иногда и по-настоящему ранит даже пустяковая критика с ее стороны. Кажется, обычная забота: «выпрями спину, что ты сутулишься!» или «пора бы тебе постричься!» – а я в ответ не могу сдержаться. Срываюсь, кричу на нее... Мне хочется, чтобы меня оставили в покое, дали возможность жить, как я хочу. Но в результате получается, что это я ее обижаю и от этого постоянно чувствую себя виноватой...» Любой, даже самый обычный жест, случайный взгляд или слово родителей имеют особое значение для нас. И многим знакомы обида, разочарование, злость... Эти чувства тем сильней, чем глубже наша привязанность и любовь.
Двойственные чувства
«Боль – изнанка любви, – поясняет семейный психотерапевт Варвара Сидорова. – А в отношениях с родителями эта двойственность чувств проявляется особенно сильно. Сколько бы нам ни было лет, именно от них мы ждем внимания, поддержки, надеемся, что они нас примут такими, какие мы есть».
Впервые мы «разочаровываемся» в своих родителях очень рано. Уже в 3–4 года каждый ребенок начинает бессознательный «подсчет» того, что взрослые ему недодали, что упустили, чего не смогли. Детские психоаналитики даже считают: больше внимания ребенок обращает на то, чего (как ему кажется) его лишили, чем на то, что ему было дано*. Почему мы фиксируемся на том, чего нам не хватает? «Речь идет об экзистенциальном со-мнении, – говорит семейный психотерапевт Николь Приер (Nicole Prieur). – Все дети бессознательно ищут ответ на вопрос: имеет ли смысл мое существование для вас, мама и папа? Ведь для того, чтобы расти, необходимо знать, можно ли доверять своим родителям, можно ли положиться на них». Особенно остро этот вопрос встает при каждом значительном событии в жизни семьи: рождении брата или сестры, разводе родителей, появлении отчима или мачехи... «Но, что бы ни делали наши родители, они никогда не смогут оказаться на высоте всех ожиданий, – подчеркивает Николь Приер. – Они никогда не смогут удовлетворить абсолютно все наши потребности». Отсюда и эта неосознанная обида: они не дали нам то, чего мы так желали. «И это чувство влияет на всю нашу последующую жизнь, – поясняет семейный психотерапевт Инна Хамитова. – Недополучив любви, заботы, привязанности, мы можем чувствовать свою недостаточность в мире, неуверенность в себе и, скорее всего, будем обвинять в этом родителей и стараться их изменить».
Но есть те, кто утверждает, что горечи в их отношениях с родителями нет – только радость и тепло общения. В чем секрет таких семей? «Если родители сумели дать ребенку ощущение безопасности мира, четкое понимание границ – что хорошо, что плохо, что можно, что нельзя, что ему уже по силам, а что нет, и отпустили его в самостоятельную жизнь, то претензий и обид у него не остается, – говорит Инна Хамитова. – А их отношения по мере взросления плавно перерастут в партнерские, дружеские. Это не значит, что такие родители совсем не делают ошибок (так не бывает, никто не идеален), важно, что в такой семье общий вектор отношений позитивный, и родители видят в ребенке самостоятельную личность, а не свое продолжение».
Ксения, 43 года: «Мой отец не обязан восхищаться только мной»
«Я всегда гордилась своим папой: умный, талантливый, обаятельный. Он математик, поэтому в старших классах школы родители меня перевели в физико-математический интернат. Я уехала учиться, потом легко поступила в университет, защитила кандидатскую, вышла замуж... Каждую взятую в жизни высоту в мыслях я «посвящала» папе: я очень надеялась, что он будет мною гордиться. Все эти годы с родителями мы виделись нечасто, а два года назад мы с мужем и детьми решили вернуться в мой родной город. Родители к этому времени вышли на пенсию, перебрались жить на дачу. И очень сдружились с соседями – молодой парой, аспирантами из папиного института. И вдруг я стала ловить себя на том... что меня просто бесит, как папа улыбается этой соседке Кате, шутит с ней, говорит комплименты. Меня мучили досада, раздражение, злость... Я не понимала, откуда взялись такие чувства. Неужели меня, мать двоих детей, взрослую женщину, охватила слепая детская ревность? Это было ужасно глупо, но я чувствовала, что меня предали. Ведь я же не виновата, что так рано уехала из дома! Мама и папа сами отправили меня учиться, а теперь дружат с Ваней и Катей, пьют с ними чай по вечерам – с ними, а не со мной... Наверное, целый месяц я «пережевывала» свои обиды. Пока однажды не спросила себя: ты что же, хочешь так и остаться обиженной маленькой девочкой, которой на празднике не досталось конфет? Этот образ как-то меня успокоил. Мой папа не обязан восхищаться исключительно мной. Мне и самой есть за что себя похвалить».
Бросить оружие
«Надо отстаивать свои позиции, – уверена 42-летняя Инна. – Мама мало интересовалась мной, теперь я вижу такое же равнодушие к моей дочке. Почему я должна это терпеть?» Обрушивая на родителей свой гнев, Инна пытается добиться своего, изменить свою несовершенную маму. Варвара Сидорова рассказывает, что в таких случаях она отвечает клиенту: «Вы пытаетесь «достать» из мамы любовь, которую она не дала вам за ваши 30 (40, 50) лет. Почему вы думаете, что сейчас это вдруг случится? Вам важно научиться обходиться без маминой любви». Родителям, как и всем нам, трудно признать свое несовершенство, соглашается Инна Хамитова: «Вряд ли в ответ на претензии своего взрослого ребенка мать или отец скажут: я все понял, прости меня. Ведь признав вину, они тем самым обесценят свою жизнь, а оправдываясь, могут сохранить самооценку».
Значит ли это, что взаимопонимания никогда не достичь? Вовсе нет, утверждают наши эксперты. «Единственный способ – сложить оружие, перестать конфликтовать и примириться с тем, что родители несовершенны, – говорит Инна Хамитова. – Что мама или папа – не всемогущие божества, но и не злодеи, а обычные люди со своими недостатками и проблемами. Они давали нам столько любви, сколько могли. Мама много работала и не рассказывала на ночь сказки? Считала, что главное – накормить-обуть-одеть? Ну значит, вот такой язык любви у нее был! Родители сами были неопытны (как мы сейчас) и жили, как могли. Никто ни в чем не виноват».
Также нам необходимо принять то, что родительская семья никогда не сможет дать нам абсолютно все, в чем мы нуждаемся: счастье, удовлетворение, благополучие. «Взрослея, мы ищем других людей, которые удовлетворят эти потребности, – друзей, партнеров, коллег, единомышленников, – подчеркивает Варвара Сидорова. – Мы должны прийти к тому, чтобы сказать себе: я и сам могу дать себе то, чего мне не хватает».
Мир ничего нам не должен
Но почему так сложно принять эту мысль? «Потому что гораздо проще обвинять родителей за их ошибки, чем взять на себя ответственность за свою жизнь», – поясняет Варвара Сидорова. На пути к взрослению мы проходим три этапа. Первый – это детская позиция, когда мы живем в пассивном ожидании, что получим что-то от других. Второй – позиция подростка, который предъявляет родителям претензии, сводит счеты, требует то, что ему причитается. И многие застревают на этом этапе. Оставаясь на годы зависимыми от других, они требуют от друзей, любимых то, что им недодали родители. И ошибаются, так как партнер никогда не сможет любить их так, как отец, возлюбленная не сможет быть точно такой же заботливой, как мать. Это другие люди и другие отношения. «Человеку, зависимому от других, не на что опереться внутри себя, он не чувствует в себе стержня, не ощущает свою идентичность, самость, – говорит Инна Хамитова. – Зависимость от мнений и действий других людей говорит об инфантильности человека».
Чтобы вырасти, придется признать, что нам никогда не удастся «получить по счетам». Третий этап на пути взросления заключается в том, чтобы принять тот факт, что неполученное так и не будет получено, перестать обижаться на родителей и сказать себе: «Что ж, что бы я ни делал, мне не увидеть этого ласкового взгляда, не почувствовать поддержки и признания, о которых я мечтал». Если нам удастся справиться со своими чувствами в этот момент, мы ощутим настоящее освобождение.
Узнать семейную историю
«Понять, а значит, и простить своих родителей помогает интерес к семейной истории, – говорит Инна Хамитова. – Стоит выяснить: в каких условиях росла моя мать? Как ее воспитывали, как к ней относились в детстве? Речь не о том, чтобы «перевести стрелки» на бабушку и дедушку, а мать оправдать. Важно увидеть и понять весь семейный контекст. Подумать: почему такие женщины, такие мужчины, такие браки были в роду? Следующий шаг – посмотреть на семейную историю в контексте истории страны. Может быть, предков раскулачили или сослали, и все их силы уходили только на то, чтобы выжить? Отсюда могли возникнуть, например, жесткость и суровость, которые передались и следующим поколениям. Или, может быть, когда мама родилась, бабушка получила похоронку на деда – и девочке не хватало внимания, радости и тепла. Когда мы узнаем и анализируем такие подробности, картина жизни приобретает объем, многозначность. И уже невозможны черно-белые оценки: плохой – хороший, добрый – злой. Мы увидим сложных людей, со своей трудной судьбой, обвинять которых бессмысленно».
Искать свой путь
Но и этого недостаточно, чтобы действительно . Наше бессознательное не только сохранило память об обидах, но еще впитало родительские ожидания, эти «невыполнимые миссии», были ли они высказаны вслух или нет: «Мама не смогла стать пианисткой, теперь я должна воплотить ее мечту!»; «Я должна во всем быть первой, чтобы папа мной гордился!». «Редкие родители не проецируют на ребенка свои ожидания, предполагая, что знают, как для него лучше, – подтверждает Ирина Хамитова. – Но это, конечно, иллюзия. Каждый человек должен искать свой путь сам».
Мы растем под грузом этих родительских ожиданий, и даже если в подростковом возрасте протестуем против них, нам еще не хватает сил, чтобы от них освободиться. И лишь к 25–30 годам чувствуем, что сдать все родительские «экзамены» на пятерки не получится. А значит, мы не выполним их желания, ослушаемся их. Трудно признать это и позволить себе идти дальше. Но это и есть последний этап на пути, который позволяет стать самим собой. Тем, кто сам принимает решения и отвечает за свою жизнь.
«Для тех, кто вырос в России, это особенно нелегко, – считает Варвара Сидорова. – Дети у нас часто получают два противоречивых послания: «ты – центр мира» и «ты полон недостатков». И оттого, что я, всемогущий, недотягиваю до нужных высот, возникает сильное чувство вины». Но родители привели нас в этот мир вовсе не для того, чтобы мы оправдывали их ожидания. Если, став взрослыми, мы все еще продолжаем что-то доказывать им, значит, мы живем не своей жизнью, добиваемся не своих целей. «Стоит вслушаться в свои убеждения, – советует Инна Хамитова. – Я не доверяю людям – не потому ли, что так говорил папа? Я боюсь мужчин, которым «только одно и нужно», – не мамины ли это слова? Важно понять, чьи голоса звучат у нас в голове, чего хотим мы сами, где наш путь».
И не надо обольщаться: если мы действуем наперекор родителям только ради того, чтобы доказать им их неправоту, мы по-прежнему зависим от них. Это та же зависимость, только с обратным знаком. «Лишь когда в душе нет протеста, обиды, злости, чувства вины, значит, мы смогли отделиться от родителей и действительно стали взрослыми людьми», – говорит Инна Хамитова.
Принять их выбор
И все же мы многое получили от них и чувствуем, что им обязаны. До какой степени мы можем позволить себе нелояльность? «Требуется время, чтобы признать: этот человек несовершенен – но я его люблю, – отмечает Варвара Сидорова. – И еще сложнее принять то, что в нас есть одновременно и любовь, и злость (у всех, конечно, в разных пропорциях). Нам проще видеть лишь одну краску: я его люблю или я его ненавижу».
Открывая уязвимость своих родителей, мы нередко пугаемся и острее чувствуем вину. Иногда взрослые дети заходят в тупик, пытаясь спасти родителей – вывести мать из депрессии, вылечить отца-алкоголика… даже вопреки их желанию. И страдают, когда ничего из этого не получается. «Помогать нужно, когда родители готовы эту помощь принять, – говорит Варвара Сидорова. – Ведь не только я – взрослый независимый человек, но и моя мама – взрослый независимый человек. И имеет право делать выбор, который мне не нравится. В том числе, как ни страшно это звучит, и разрушать себя». Любовь не всесильна: мы не можем силой «загнать их в счастье». Уважать своих родителей – это и значит принимать их сознательный и бессознательный выбор.
Лишь пройдя этот трудный путь взросления, мы получаем самый важный бонус – глубокое примирение с родителями и самими собой, новые силы, чтобы дальше идти своим путем.
* Об этом, например, писал британский психоаналитик Дональд Винникотт в своих знаменитых книгах «Маленькие дети и их матери», «Разговор с родителями» (Класс, 2011, 2012).
Мне 25 лет, я пустое место. Ни работы, ни интересов в жизни, ни интереса к жизни, ничего нет. Никогда не было девушки и отношений, никогда не испытывал ощущения нужности, ощущения любви к себе.
Зато я катастрофически много мастурбировал, чуть ли не с начальной школы. Началось все с порно, и если по-началу объект возбуждения был естественный, то чем больше я смотрел порно, тем больше я завидовал девушкам из видео и хотел быть на их месте. Меня дико возбуждают подобные фантазии и мысли. Мне безумно нравится смотреть на красивых женщин в красивом белье, представлять что она = это я. Строю себе в сознании картины о прекрасном женском бытии, и после каждого оргазма ощущения, как после пробуждения от сладкого сна: "о неееет, это был сон, снова эта жизнь в мужском теле:("
Уже смирился, что я транс, добавляя себе очередные страдания и сожаления в душу, что я не родился девочкой. Но в последние пару недель я решил заняться саморефлексией и самоанализом, и вот после самокопания я пришел к кое-какому интересному (не факт что правдивому) выводу. Мне кажется, что я завидую девушкам и хотел бы стать девушкой даже не только из-за их красоты, изящества и все такое прочее. Я завидую и хочу быть девушкой потому что девушка это объект, который ЖЕЛАЮТ, который ХОТЯТ, который ОДОБРЯЮТ, которым ВОСХИЩАЮТСЯ. То есть объект, который имеет все то, чем я всю жизнь был обделен. Плюс на это накладывается моя слабохарактерность, что как бы еще простительно девочке, но не простительно мужчине. Плюс моя полная нереализованность как мужчины. И вот это все мое сознание хотело бы поместить в тело девочки, ища себе спасение.
И еще одна мысль по этому поводу..в порно я очень люблю сцены, где девушки ублажают орально мужчин. Я это представляю себе так: девушка, держит в руках твердый, мужской стержень. Его мужскую самость, его мужскую силу, его мужское начало, его стремление, его властность, его уверенность. А в конце эякулиция - как самый лучший комплимент, выражение мужского одобрения. И да, это меня привлекает тем, что ты как бы ставишь себя на ступеньку ниже мужчины, показываешь ему, что готова полностью подчиняться ему и следовать всем его прихотям, а взамен он дарует тебе свой стержень. То есть даже фантазии не просто о женщине, а о абсолютно нижней женщине.
И пытаясь переиначить это все на себя и сложить пазл, я прихожу к следующему выводу: вот это вот все, что я перечислил про член - стержень, сила, воля, уверенность, основа мужской самости...я всего этого был будто бы лишен изначально. Но мне хотелось бы владеть этими качествами. Помню читал Фрейда, где он писал, про женскую зависть к пенису, но такое ощущение, что это и ко мне относится, хотя он у меня есть. Есть как физиологический компонент, но вот воля, сила, стержень и власть, символом которой он является...ничего этого нет.
